Трудности женщины-Гестии увеличиваются, когда она отваживается покинуть убежище дома или храма, чтобы проложить свой путь в мире. Будучи интровертной личностью и сталкиваясь с быстрым, нередко состязательным темпом других, она может остаться не у дел до тех пор, пока не разовьет другие стороны своей личности.
Латинское слово persona некогда означало театральную маску, призванную недвусмысленно демонстрировать зрителям смысл исполняемой актером роли. В юнгианской психологии термин "маска" или "личина" означает форму социально-адаптивного поведения, которое человек предъявляет миру. Это способ, которым он показывает себя другим людям. Личность с хорошо функционирующей маской подобна женщине с большим гардеробом, из которого она может выбирать, что надеть, – вещь, соответствующую ее внешности, возрасту, положению и ситуации. Маска включает в себя то, как мы ведем себя, что говорим, как взаимодействуем с другими, как себя определяем.
Женщина-Гестия по своей природе вообще не действует на уровне маски – вопросы о том, кто есть кто и как произвести хорошее впечатление, находятся вне ее интересов. Если она не ушла в монастырь и в будущем у нее не хватит решимости на это, то ее судьба – взаимодействовать с другими, вести беседу, быть расспрашиваемой и оцениваемой другими – подобна судьбе каждого в культуре конкуренции. Она не наделена этим искусством от рождения и должна ему обучаться. Обычно это очень болезненный процесс. Вынужденная прийти на большое собрание, она ощущает себя неадекватной, неловкой, робкой и глупой; она чувствует отсутствие у себя подходящей маски – так, как будто ей нечего надеть. Ее страдания отражаются в плохих снах, когда она обнаруживает себя обнаженной или только частично одетой. Послание ее сна, где она слишком обнажена, метафорически означает, что она излишне честна и выдает слишком многое, позволяя увидеть то, что в подобной ситуации принято скрывать.
Женщина-Гестия, вынужденная отвечать на вопросы или подвергаться оценке, должна сознательно лепить свою маску, выражая то, что в ней предполагают или от нее ожидают, – так, как излагала бы в анкете. В пределах ее возможностей ей необходимо иметь ясное представление, "кем" ей полагается быть в каждой конкретной обстановке. И она должна быть готова примерить несколько масок, пока не откроет стиль, который станет для нее естественным. Тогда с какого-то момента она почувствует, что "достаточно одета".
Кроме маски женщине-Гестии необходимо обрести способность быть напористой; ей необходим активный аспект в личности для взаимодействия с другими или заботы о себе в этом мире. Богиня-Гестия не пробивала себе дорогу к власти и не состязалась за золотые яблоки. Она оставалась вне близких отношений, избегала Олимпа, не скрывалась за декорациями Троянской войны. Она не поддерживала, не спасала, не наказывала смертных и не приходила им на помощь. В отличие от богини, женщина-Гестия является членом человеческого сообщества и должна отваживаться покидать стены дома или храма, при этом будучи плохо подготовленной для внешней жизни, пока другие составляющие ее души не смогут помочь ей быть активной, выразительной и напористой. Артемида и Афина, активные женские архетипы, могут помочь ей обрести эти способности, как может и женский анимус, или маскулинная составляющая ее личности.
Качества Артемиды и Афины могут развиться у женщины, принимавшей участие в состязательных мероприятиях, летних лагерях, женских группах, спортивных занятиях на открытом воздухе или хорошо учившейся в школе. Девочка, архетипически представляющая Гестию, достаточно рано обнаруживает, что она должна приспособиться к существованию среди людей и экстравертной манере выражения. В процессе адаптации она может вызывать и развивать другие архетипы – ив результате включить в свою личность качества Артемиды и Афины.
Такая женщина может чувствовать, что сердцевина ее существа – женская, домашняя, спокойная Гестия – остается незатронутой ее внешними переживаниями. Однако в процессе адаптации к социальному миру конкуренции ей следует развивать маскулинное отношение, или анимус. Хорошо развитый анимус подобен внутреннему мужчине, которого она может призывать говорить за нее, когда ей нужно быть сильной или четко выражать свои мысли. Однако, несмотря на всю его компетентность, он ощущается ею как "чужой" ("не я").
Связь женщины-Гестии со своим анимусом часто подобна внутренней связи Гестии и Гермеса, соответствуя их значению и местоположению в греческих домах. Гестия была представлена круглым очагом в центре дома, а герм, или столб, символизирующий Гермеса, стоял за дверью. Когда Гестия и Гермес представляют внутренние архетипы женщины, Гестия может обеспечивать внутренний скрытый способ существования, а ее анимус Гермес – внешний способ эффективного взаимодействия с миром.
Женщина, чувствующая, что анимус-Гермес в ней содействует примирению с миром, ощущает, что в ней есть маскулинный аспект, который она использует, когда отваживается выйти в мир, и благодаря которому она способна быть напористой и четко выражающей свои мысли. Анимус также выполняет обязанности часового, уверенно охраняющего ее уединение и не допускающего нежелательных вторжений. С анимусом-Гермесом она может быть вполне эффективной и осторожной, способной позаботиться о себе в ситуациях конкуренции. Однако анимус ("мужчина"), ответственный за напористость женщины, не всегда присутствует и доступен. Например, она может поднять телефонную трубку, предвкушая разговор с другом, а слышит агрессивного коммивояжера, задающего назойливые вопросы, или настойчивого просителя, ожидающего, что она добровольно предложит ему свое время. Тогда ее анимус застигнут врасплох, а она напрасно тратит время.
Сюзан Гриффин, поэтесса и автор книги "Женщина и природа", находит, что союз Гестии и Гермеса объясняет две в корне отличные стороны ее собственной натуры. Дома она – Гестия, мягкая и нежная, неторопливо занимающаяся делами в своей кухне, делающая свой дом тихой гаванью. С другой стороны, эта очень скрытная женщина, Сюзан Гриффин, – редактор известного журнала, точно и четко выражающий свои мысли, быстро схватывающий, разбирающийся в политике, "подобный Меркурию" в своей социальной роли – умной, изменчивой, неуловимой.
И Аполлон, и Посейдон пытались отнять у Гестии девственность, ее целостность и самодостаточность. Однако она, готовая скорее умереть, чем уступить их желаниям, дала клятву вечного целомудрия. Имеет метафорическое значение, что Гестия сопротивлялась, отвергая Аполлона и Посейдона, соответствующим интеллектуальной и эмоциональной силам, способным отклонить женщину от ее центра.
Гестия представляет Самость, интуитивно познаваемый духовный центр личности женщины, дающий смысл ее жизни. Эта сосредоточенность Гестии может быть сведена на нет, если она сдастся Аполлону. Аполлон был богом солнца, и понятие аполлонический стало означать логос, интеллектуальную жизнь, первенство логики и разума. Если Аполлон убедит женщину отказаться от ее девственности Гестии, она будет подвергать свой внутренний интуитивно прочувствованный опыт испытующему взгляду научного исследования. Таким образом, то, что она чувствует, но не может выразить словами, представляется недействительным. То, что знает ее мудрая внутренняя женщина, оказывается обесцененным, пока это не подтверждается строгими доказательствами. Когда "мужскому" научному скептицизму дозволяется проникать внутрь духовного опыта и требовать "доказательств", такое вторжение неизменно разрушает женское переживание смысла и целостности.
С другой стороны, если женщина-Гестия "уносится Посейдоном", она подавляется богом моря. Посейдон символизирует опасность затопления океаническими чувствами или хлынувшим, как поток, содержанием бессознательного. При угрозе такого половодья она может увидеть во сне огромную, обрушивающуюся на нее волну. А озабоченность эмоциональной ситуацией наяву может нарушить ее уравновешенность. Если беспорядок приводит к депрессии, "водяное" влияние Посейдона может временно потушить огонь в центре "очага Гестии".
В случае угрозы со стороны Аполлона или Посейдона женщине-Гестии необходимо в уединении обратиться к своему свойству самодостаточности. В состоянии тихого спокойствия она сможет однажды вернуться на свой путь к духовному центру.